Новости - Судоходство и бизнес



08.05.2008 - Роман Гранатов: «Мы можем наступить на те же грабли в прибрежке»

В мае на сессии Госдумы Российской Федерации будут рассмотрены предложения депутатов Камчатского края по внесению изменений в статьи Федерального закона “О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов”, касающиеся прибрежного рыболовства.

Инициативы разработаны комитетом по рыболовству, природным ресурсам и аграрной политике краевого Законодательного собрания совместно с министерством рыбного хозяйства правительства Камчатского края и поддержаны всем депутатским корпусом. Чего добиваются камчатские региональные законодатели? Об этом рассказал руководитель комитета по рыболовству, природным ресурсам и агарной политике краевого Законодательного собрания Роман Гранатов. - Зачем понадобились новые поправки, если в конце прошлого года закон “О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов” прошел жесточайшую ревизию? - Не совсем так. Изменения в статьях о прибрежном рыболовстве для нас – это как черт, выскочивший из табакерки. Мой предшественник А.Г. Шашкун поднял все бумаги, которые приходили из Москвы с проектами изменений и предложений в Закон о рыболовстве. В них не было ни одной бумаги, ни одного предложения по поводу того, чтобы изменить как само понятие “прибрежное рыболовство”, так и все остальное, что так или иначе связано со статусом прибрежного рыболовства, как основы социально-экономического развития прибрежных регионов. - Вице-президент Ассоциации рыбопромышленных предприятий Приморья Александр Платонов весьма категорично относится к идее разделения промышленных квот на океанические и прибрежные. У нас, говорит он, рыболовство единое для всех, а вы, камчадалы, просто-напросто придумали какое-то там прибрежное рыболовство, чтобы за счет этого выхватить побольше квот у приморцев, с которыми не можете конкурировать на равных, – мы рыбачим лучше и честнее. И добиваетесь получения то специализированных прибрежных квот, то закрытия Петропавловск-Командорской подзоны, ресурсы которой якобы необходимы для развития ваших прибрежных предприятий, а на самом деле разворовываются. - Приморские рыбаки, получается (если так говорит уважаемый господин Платонов), не понимают, что в России (а не только на Камчатке) исторически, с момента рождения рыбной промышленности, существовали и существуют два принципиально разных вида деятельности: прибрежное рыболовство и экспедиционное (морское, активное, океаническое и т.д. и т.п. – термины менялись по мере грандиозности планов освоения Мирового океана). Дело в том, что в Приморье прибрежное рыболовство не было развито в силу объективных причин – здесь, в отличие от других регионов Дальнего Востока, никогда не имелось серьезных промышленных запасов лососей, с освоения которых, в принципе, и началось зарождение рыбной промышленности Дальнего Востока. И, во-вторых, в прибрежье Приморского края никогда не было и серьезных промысловых запасов других донно-пищевых видов рыб, которые бы позволили его прибрежному рыбопромышленному комплексу Приморского края полноценно развиваться. До 1990-х годов на Камчатке функции прибрежного и океанического промысла были ясны и понятны. И принципиально разные. Прибрежное обеспечивало сырцом и работой берег. Океаническое кормило страну дешевой рыбой и покрывало убытки береговых предприятий. Это понятие не было никем придумано – оно существовало, существует и будет существовать. - Но на тех же парламентских слушаниях в Москве губернатор Приморского края Сергей Дарькин утверждал, что разделение промышленного рыболовства на прибрежное и экспедиционное привело к тому, что общий вылов в прибрежье всего Дальнего Востока составил в 2004 году 35 процентов от выделенных лимитов, а в 2005 – 40 процентов. - По отношению к Приморью это, может быть, и правда: там ценных видов рыб в прибрежье почти не осталось. По отношению к Камчатке – нет. Все дело в том, что полный промысловый набор объектов лова, на которые выписывается рыболовный билет, включает в себя не только такие ценные пищевые виды, как минтай, треска, палтус, камбала, освоение которых и в Корякии, и на Камчатке достаточно высокое – по ряду объектов достигает 90-100%. Но в этот “набор” входят также и бычки, и ликоды, и ламинария, и скаты, которые не пользуются абсолютно никаким спросом и объемы вылова которых навязаны рыбакам сверху. При этом они входят и в промысловую статистику, и в расчет освоения прибрежных квот. И если у тебя на долю ценных видов приходится всего 30-40 процентов от общего объема выделенных квот, то даже при их стопроцентном освоении результат будет такой, о котором говорит Дарькин. Если количество квотируемых объектов будет сокращено до разумного минимума, то процент освоения прибрежных квот на Камчатке сразу резко возрастет, хотя общий объем вылова ценных видов останется на прежнем уровне. Вопрос в другом. Когда на промысловое судно выделены такие лимиты, освоение которых экономически нецелесообразно для рыбопромышленника, но он все равно выставляет судно на промысел и работает в течение всего промыслового сезона, то это явно настораживает. Именно об этом говорил Чернышенко, и его прекрасно поняли рыбаки, но не понял полпред, который был “не в курсе” событий. Уже в конце этого года мы снова можем наступить на те же грабли, если будем выделять рыбные доли в прибрежье только из расчета промысловой истории компаний (в том числе и тех, кто не ловя рыбу, торговал квотами), а не из расчета обеспечения экономически целесообразной промысловой загрузки прибрежного добывающего флота. Если распределение пройдет так же, как и в 2004 году, рыба снова не пойдет на берег, а будет вывозиться из камчатского прибрежья. - То есть, приморцы правы – у нас фактически нет прибрежки? - Скажем так: у нас сделано все возможное для того, чтобы идею прибрежного рыболовства дискредитировать на корню. Мы ведь не дети – давайте говорить откровенно. В 1990-х годах наметилась резкая диспропорция между рыбодобывающей и рыбоперерабатывающей составляющими рыбопромышленного комплекса. Предприятия акционировались и разваливались, в первую очередь рыбоперерабатывающие, оставшиеся без государственной поддержки. На их развалинах возникали десятки карликовых компаний, основная цель и задача которых была поймать рыбу, то есть, получить лимит. Об обработке никто тогда особо не заботился. Поймать и быстро продать – всего-то. Поэтому практически все государственные рыбоперерабатывающие береговые заводы Камчатки (а их было 12) рухнули. Это закономерно – все они при Советской власти были планово-убыточными, а значит неконкурентоспособными Данную диспропорцию между добытчиками и переработчиками попытались ликвидировать в 2001–2003 годах, когда правительство начало выделять специальные прибрежные квоты. Но эти – специальные – квоты поделили не так, как было нужно. Итог известен – на Камчатке за счет прибрежки появилось значительное количество новых добывающих компаний, которые прежде не занимались ни добычей, ни переработкой рыбы. Все это происходило во времена рыбных аукционов, когда бесплатные рыбные квоты стали острейшим дефицитом и до рыбообработчиков они практически не доходили. А в 2004 году вообще произошло, на мой взгляд, чрезвычайное событие – из 177 рыбопромышленных предприятий Камчатки, имеющих право на получение долей, как в экспедиционном (океаническом), так и прибрежном рыболовстве, 105 не подали заявок на получение долей в океаническом рыболовстве. Только минтая Камчатка при этом потеряла более 80 тысячи тонн! Но и это еще не все. Когда распределяли квоты, учитывали итоги рыбных аукционов, объем добычи за последние четыре года, освоение научных квот, но не учитывали наличия промыслового флота. А многие компании по разным, в том числе и экономическим (тяжелейшим на тот период!) причинам, к моменту этого распределения уже распродали свой промысловый флот. Но, в соответствии с Порядком проведения распределения и закрепления долей, это не имело никакой принципиальной разницы. В итоге квоты получили и те, кто был с промысловым флотом, и те, кто от него уже избавился. Выиграли последние, превратившись в рыбных рантье. Порядочный, вроде бы, кусок рыбного «масла» был размазан по такой площади бесплатных «бутербродов», что даже его запах не ощущался. Количество пользователей в камчатском прибрежье сегодня (вместе с добытчиками лососей) выше всяких разумных пределов. Диспропорция между добычей и переработкой ошеломляющая: по обработке лосося на берегу еще есть какой-то прогресс, а с “донкой” ситуация критическая, особенно в Петропавловск-Командорской – личной, нашей - подзоне. - А кто это “мы”? Рыбаки, которые черпают без зазрения совести то, что им не принадлежит? Население, которое от этого рыбного богатства ничего не имеет, даже свежей рыбы в магазинах? Власть, которая не может получить от рыбы налогов и доходов? - Мы – это жители Камчатки, которые должны руководствоваться одной из норм Конституции, определяющей, что прибрежные водные биологические ресурсы являются основой жизнедеятельности населения, проживающего на территории, прилегающей к морскому побережью. Провозгласив это в Конституции страны, мы должны прописать эти принципы и в законах. Логично? И было прописано. И вдруг это все из закона исчезает. Без объяснений. Без комментариев. Молча. В августе прошлого года, президент на президиуме Госсовета дает поручение предоставить право субъектам на управление прибрежным рыболовством. Управление тем, чего по российскому законодательству сегодня уже нет. Вот как у нас получается. А мы спрашиваем, почему камчатская прибрежка оказалась столь неэффективной. - И все-таки, почему? - Потому что идея прибрежного рыболовства, как рыболовства в целях социально-экономического развития прибрежных регионов страны, была только лишь декларирована в законе, но механизма реализации этой идеи так создано и не было. Более того, при первой же возможности от этой идеи если не отказались, то отмахнулись за ненадобностью, потому что она вступила в противоречие с интересами самих рыбаков – и рыбаков Приморья, которые имели вожделенные планы порыбачить в камчатской прибрежке, и рыбаков Камчатки, которые не хотели везти рыбу на берег, а предпочитали вывозить ее за рубеж или продавать в море. Рыбаки и лоббировали изменения в законе. А жителей прибрежного региона никто не спрашивал: нужна или не нужна им прибрежка. Но это не значит, что мы, жители края, должны с этим согласиться. И потому в обращении к председателю правительства России В.А. Зубкову мы, депутаты Законодательного собрания, прямо написали: “Законодательное собрание Камчатского края вынуждено констатировать, что в случае неизменения правительством Российской Федерации подходов к проблемам прибрежного рыболовства, вопрос о развитии экономики нашего региона становится бесперспективным”. Соответственно мы подали свои предложения по изменению Закона о рыболовстве в части прибрежного рыболовства в Государственную думу. - Но эти предложения депутатов Законодательного собрания вступают в противоречие с интересами самих рыбаков и будут нарушаться, а камчатский берег как не видел рыбы, так ее и не увидит. - Без рыбы Камчатке не выжить. Рыбаки должны понять это. Есть мудрый закон, регулирующий любые взаимоотношения, - нужно делиться. Нельзя жить только для себя за счет других. Пусть на Камчатке формируется и развивается любой рыбный бизнес, но только в рамках пользы для социально-экономического развития всего края. В противном случае это должно пресекаться на корню. Вот уже скоро, в конце этого года, начнется перераспределение долей прибрежного рыболовства. Готовы ли мы к этому? Готовы ли предложить свои общие и единые правила и вместе отстаивать их? Или снова отдадим ресурсы рыбным рантье? Камчатский край со своим прибрежьем сегодня главный рыбный регион страны и по добыче рыбы, и по объему рыбных запасов. То есть, здесь должны рождаться и воплощаться в жизнь основополагающие идеи, концепции, программы и проекты развития рыбопромышленного (и не только прибрежного) комплекса России. И от того, что мы не можем между собой договориться, мы только теряем. Не только в килограммах и тоннах недополученных квот. Теряем в идеях - в перспективах и планах, которых не можем ни создать, ни реализовать. А на наши головы обрушиваются все новые и новые нормативно-правовые акты, которые только разрушают отрасль. Камчатка должна стать идеологическим центром рыбной отрасли России. В этом я вижу ее главную задачу и предназначение. Рыбопромышленники Камчатки, осознавшие необходимость законодательных инициатив, чтобы изменить ту ситуацию в рыболовстве, которую вопреки Конституции и воле президента отстаивает то рыбное лобби, которому камчатское прибрежье, как кость в горле. Поэтому мы должны выработать общий рыбацкий Кодекс, в соответствии с которым должны защищать не интересы отдельных компаний, а интересы края в целом. Не все с этим, конечно, согласятся, но по-другому просто нельзя – мы тогда все проиграем – одни раньше, другие позже. Надо ведь уже и задуматься - все последние годы мы только проигрываем! Сергей ВАХРИН. Рыбак Камчатки